[reborn-ton]

Автор: K@Mui (KaM)
Персонаж: Фран (12 лет).
Тема: сорвать куш.
Рейтинг: G
Дисклеймер: не замечен, не привлекался, не претендую.

- Ален! Ален, я к тебе обращаюсь! – Через пол зала зовёт наставница. Мальчик всё так же сидит, уткнувшись в книгу. Можно подойти и развернуть его к себе, можно дать затрещину, лишить ужина, накричать. Но результата не будет. Женщина закатывает глаза, мысленно прося у Господа прощения и моля ниспослать ей терпения. – Фран!
Мальчик медленно оборачивается. Уже семь лет он отзывается на это имя. Только на это имя, и ни на какое больше. Почему, никто не знает - одним ничем не примечательным утром, он объявил: «Я Фран». И всем вокруг пришлось с этим смериться.
Конечно, Алена пытались переломить. Его запирали в маленькой тёмной комнате для наказаний, лишали еды, телевизора и прогулок. Позже, с ним пробовали поговорить и водили к врачу. Но ничего не добились. Фран испарялся из запертых комнат и появлялся в них снова, отмалчивался у врача, равнодушием доводил до припадка и срыва воспитателей, если и разговаривал - язвил. В конце концов, Франа оставили в покое и без особой надобности не звали. Если уж честно, в приюте его не любили.
Наставница жестом просит мальчика подойти. Он молча откладывает книгу, встаёт и подходит. Всё это он делает будто в полусне, не моргая и не меняя выражения лица. Фран мелкий - на пол головы ниже сверстников, до прозрачности бледный и не разговорчивый. Приютские дети – все замкнуты и себе на уме, но этот и на ребёнка то не похож. Этот мальчик пугает.
- Нашлись твои родственники, Фран. – Тихо и напряжённо говорит наставница. Если использовать другое, записанное в регистрационной книге, имя, мальчик просто не будет слушать. Он так делал уже не раз. – Они хотят забрать тебя к себе. Все документы уже оформлены, собери свои вещи и спускайся вниз.
Фран кивает. Его лицо не изменилось, ничего не промелькнуло в глазах. Настоятельница верит, что ему всё равно, и отчаяннее просит Всевышнего никогда больше не видеть этого ребёнка и не слышать о нём.
«Пусть новые опекуны не откажутся от него» - думает она чуть позже, когда из ворот приюта выезжает чёрный мазерати. А рядом с ней две дюжины детей молча и отчаянно завидуют. По меркам любого из них Фран всё равно, что сорвал куш. Мадам и месье в дорогой одежде нашли его, как только узнали, что у недавно скончавшейся сестры мадам был брошенный двенадцать лет назад сын. История почти не возможная, из тех, в которые верит каждый приютский ребёнок и ждёт для себя. Не верил, наверное, только Фран. Шутка судьбы, что имена с ним такая и приключилась.

Машина несёт их прочь от серого здания приюта в совсем другую, не огороженную высоким забором, жизнь. Мадам смотрит в окно, пухлыми пальцами постукивая по колену. Она не особенно аккуратна, ёрзает на сиденье и недовольно смотрит на своё отражение в зеркальце бокового вида. В приюте она была другой – слишком уж энергичной и чуточку хамоватой, какой и должна быть обеспеченная женщина средних лет, приехавшая из провинции. Месье, не отвлекаясь, ведёт машину, он несколько старше жены, покладист в общении с ней, лысоват. Сейчас, он равнодушен и далек от всего.
Наконец, дорога поворачивает влево и вниз. Теперь от высокого старого здания приюта видна только крыша. Тела опекунов идут мелкой рябью и быстро истаивают, не оставив и следа. Блондин на пассажирском сидении громко ругается, брюнет с места водителя мельком оглядывает себя и снова всматривается в дорогу.
- Какого чёрта бабой был я?! – Блондин выворачивается на сидении, чуть ли не полностью повернувшись к Франу.
- И вам «рад встрече», Кен-семпай. – Фран отворачивается к окну и остаток пути смотрит на город.