Тема № 5: Волшебство
Пейринг: Девятый/Занзас
Жанр: стеб
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Амано Акира
Эм, вроде бы успела до среды... Хотя мне все равно стыдно, да.
Сферическая ненависть в вакууме
Что за дети нынче, право, никакой на них управы,
Мы свое здоровье тратим, но на это наплевать им!
Мы свое здоровье тратим, но на это наплевать им!
Как упоминалось уже не раз и не два, Занзас ненавидел Девятого Вонголу. Ненавидел, да, тут вполне можно обойтись без всяческих милых взору читателей художественных изысков. Ненависть, как она есть, и нет нужды вчитываться в определения многочисленных толковых словарей, ведь что может быть проще и понятнее ненависти, каждый из нас испытывает это чувство ежедневно по отношению к великому множеству знакомых, коллег, случайных прохожих, правительству, отключенной на лето горячей воде, бактериям, скапливающимся под ободком унитаза. Ненависть в некотором смысле является первоосновой, каркасом, на котором строится все наше поведение, за который цепляются наши многочисленные привычки, страхи и комплексы. Кто-нибудь употребил бы слово «стержень», но автор не станет так рисковать.
Так вот, каркас Занзаса был всем каркасам каркас. Ведь ненависть ценна не столько ее количеством (хотя у маленького приемыша и количества было миру на зависть), сколько качеством. Ну кому нужна ненависть, размазанная по тысяче мелких объектов? От такой ненависти остается одно название, да и то, слово «раздражение» употребить будет куда уместней. Нет, Занзас не в меру для своего возраста мудро ненавидел лишь двух человек, Тимотео и Йемитсу. Ну и еще чуть-чуть – несчастную кривоногую лошадь, подаренную коварным педофилом на день рождения и отравившуюся пироженками чуть раньше, чем мальчик осознал свою к ней привязанность.
Весь остальной мир Занзас попросту презирал, да и ненависть к Йемитсу не заслуживает сколь-нибудь серьезного внимания, как провоцируемая объектом осознанно и, следовательно, логичная и закономерная.
Все-таки, образцом ненависти, своеобразным примером для подражания, идеальной ненавистью является ненависть Занзаса к Девятому. И тем дороже эта ненависть для науки и для истории, что она беспричинна, безответна и, с точки зрения любого разумного существа, нелогична.
Нет, сам Занзас, разумеется, объяснял свое к Девятому отношение отношением Девятого к себе.
Занзас подозревает Девятого в сексуальном домогательстве – 1.
Тимотео: Ксанси-тян, хочешь конфетку?
Маленький Занзас: Что?
Занзас подозревает Девятого в сексуальном домогательстве – 2.
Тимотео: Ксанси-тян, раз ты не ходишь в школу и прогоняешь репетиторов, давай я с тобой позанимаюсь?
Маленький Занзас: Что?
Занзас подозревает Девятого в сексуальном домогательстве – 3.
Тимотео: Ксанси-тян, уже поздно, иди в кроватку.
Маленький Занзас: Чтоооооо?!!!!
Девятый же великодушно прощал Занзасу все его домыслы, не обращал внимания на постоянные оскорбления и даже развешанные вокруг резиденции плакаты «Сдесь живет старый розвратный пидафил Вангола». Но не оставлял попыток достучаться до занзасова рассудка, а если повезет, то и до сердца.
Однажды Тимотео пришла в голову замечательная, а главное, небанальная идея доказать маленькому Занзасу отсутствие у себя склонности к педофилии посредством обручения с какой-нибудь милой, благонадежной женщиной в летах. Однако, начитавшийся книжек про педофилов, прячущих свою омерзительную натуру за спинами жен и детей, Занзас лишь еще больше бесился и изводил бумагу на новые листовки. Листовки становились все многословнее и красочнее, нервы Тимотео истончались со скоростью, прямо пропорциональной занзасову усердию.
Та женщина, к слову, прожила с Тимотео вместе пару месяцев и умерла от несчастного случая. Вроде бы. По крайней мере, сам Занзас утверждал, что не сталкивал ее с балкона. Тимотео вздыхал, но верил. Соседи уезжали, забывая половину чемоданов на пороге.
Но все же, настоящие проблемы у Девятого Вонголы начались, когда маленький Занзас в каком-то одному ему ведомом месте раздобыл книгу с древними египетскими проклятиями. Ну, это Занзас считал, что с древними, что с египетскими и что с проклятиями, на самом деле это был учебник по английскому. С более-менее типичными для учебников текстами про школу, родной город, праздники и любимые книги. Не то чтобы мальчик умел читать, а тем более по-английски, но каким-то одним ему ведомым методом вычислил, где именно в книге находится древнеегипетское отворотное проклятие и как именно следует его накладывать.
Занзас накладывает на Тимотео древнеегипетское отворотное проклятие.
Символы, которые не должны быть начертаны.
Слова, которые не должны быть произнесены.
Кровь, которая не должна быть пролита.
Маленький Занзас симметрично распределяет тушку соседского кролика по лучам нарисованной его же кровью звездочки, прокашливается и голосом, предвкушающим скорую расправу над анальным террористом, произносит: «Etis Atis Animatis, Etis Atis Amatis!»
Страннее ребенка, полиставшего учебник по английскому и пытающегося пробудить демонов ада от их тысячелетнего сна, дабы отомстить старому развратнику, может быть только некое Существо, услышавшее зов и решившее прийти на помощь страдающему мальчику.
Ведь, как уже говорилось, важны не заклинания и символы, и даже не вес и размеры жертвенного кролика, а лишь искренняя, бесценная, скрепляющая мироздание ненависть.