[reborn-ton]

Автор: Seire
Тема №3 - Ревность
Пейринг: Занзас | Сквало
Жанр: джен
Рейтинг: G
Предупреждение: АУ. Возможен ООС.
Предупреждение 2: третий из серии драбблов, связанных единым сюжетом. ^^
Дисклеймер: Отказ от всего.

1201 слово

Сквало устало взглянул на табло.
На самолёте час, на регистрацию всего пара минут, но нет, нужно ждать. Занзас в последнее время действует медленно, будто раздумывает над каждым шагом, у него явно на столь несложный процесс уйдет масса времени.
Сквало нервно покрутил в руках ключи от машины, поминутно глядя на часы — металл с приглушённым звоном касался кожи. Атмосфера аэропорта вызывала неясную зависть: люди сновали, ждали кого-то, спешили, жили и что главное – жили быстро, в спешке. А этого сейчас очень не хватало Сквало.
Иногда Занзаса хотелось хорошенько так встряхнуть и попросить — прикажи уже что-то. Эта детская черта:"уйду холодный, голодный и брошенный, но помощи не приму" — раздражала. Хватайся, зубами вгрызайся в любую возможность, яростно и стремительно лови каждый момент. Пользуйся всем. Даже пойманная тень вероятности — шаг к победе.
Тут же не вероятность, тут весь спектр действий услужливо подан на блюде! А чертов босс в размышлении, ломается он, гордость не позволяет победить. По сути, ему бы хорошего пинка для ускорения, лишь бы не заставлял ждать, время-то идет.

Рассветало долго, как будто утро искало дорогу наощупь.
Темные штрихи облаков дрейфовали с востока на запад, потихоньку расчищая линию горизонта, но город есть город — с тротуаров в переулки мрак отползал неохотно, цепляясь за каждый камень брусчатки.
Всё тянулось слишком медленно, будто ища отговорок и оправданий.
Когда Занзас велел остановиться у моста, Сквало не удивился.

Он торопливо запер машину и широко, быстро зашагал по выгнутому горбу моста, нагоняя ушедшего вперед босса.
Вот так, все правильно, ты впереди, я за тобой.
Позади поочередно гасли фонари.
На перилах чуть заметным мерцающим напылением серебрился иней. Там, где Занзас касался его рукой, чернели проплешины. Полы его пальто, в рассветной полутьме тоже казавшегося черным, разлетались в стороны, как распахивающиеся крылья.
— Ну что ты увязался за мной? — с раздражением спросил Занзас, не оборачиваясь. Слова взлетали размазанными и теряющими форму облачками пара. — Что ты за моду взял в последнее время?
Сквало хмыкнул, но промолчал, становясь рядом у ограждения. Занзас глядел вниз, в бегущую темную воду, Сквало — на него. По мере того как светлело небо, резкий профиль становился темным абрисом на бледном фоне, глубоко залегшая между бровями складка казалась черным перьевым росчерком.
Сквало глубоко вздохнул и перевёл взгляд на мягко покачивающийся полосатый бок речного буйка. Кто-то должен начать. Он постучал костяшками левой по перилам — звук вышел звонкий и раздельный.
— Хей, босс, войти можно?
— Чего тебе, мусор? — буркнул Занзас, лениво поддерживая игру, и привычным жестом подпер голову.
— Да разговор есть, — разухабисто осклабился Сквало и, помолчав, добавил совсем другим тоном, — тебе надо поговорить. Лучше со мной, чем со стаканом или с зеркалом.
— Не хочу, — Занзас сцепил пальцы замком — движение вышло чуть более нервным и порывистым, чем нужно, чтоб посчитаться вальяжным. — Думать об этом даже не хочу, не то что говорить. Вон из кабинета, мусор.
— Всё равно ж думаешь, — Сквало досадливо сплюнул прядь собственных волос, которые порыв ветра бросил ему в лицо. — Черный весь ходишь, жрать бросил, пить бросил, спать так и вовсе зарёкся, видимо.
— Много ты видишь, — Занзас зыркнул искоса, отрастающие пряди волос упали на лоб.
— Может и так.
Сквало порылся в кармане, извлекая пригоршню мелочи. Над непроницаемой, будто смоляной поверхностью воды стелились белесые языки тумана, и качающийся буёк то терялся в нем почти полностью, то вновь выныривал из мглы. Тихий всплеск подсказал, что первая, брошенная наугад монета до него не долетела.
— Ты хоть сам знаешь, схрена продолжаешь себя изводить? — Сквало ссыпал половину «снарядов» в протянутую не глядя ладонь.
— А то, — монетка Занзаса перелетела и плюхнулась позади буйка.
— Теперь не получится умыть руки, да? — новенький металлический кругляшок с туринской башней на реверсе ребром чиркнул по оранжевой полоске поплавка и беззвучно ушёл под воду. — Можно подумать, что иметь возможность повлиять на ситуацию для тебя хуже, чем не иметь.
— Заткнись, — почти без злобы, устало и тускло как-то сказал Занзас, подбрасывая бряцающую мелочь на ладони. — Что ты можешь понимать.
— Кое-что, — с пару минут они просто молчали, пытаясь поочередно раскачать буёк меткими попаданиями евроцентов.
Туман потихоньку редел, расползаясь с середины моста дальше, к краям, так что казалось, будто они стоят на острове, плывущем в облачном месиве.
Сверху, как на фотоплёнке, проявлялись краски — плавным переходом от бледно-розового к индиго.
— … как гребаный, поджарь его дьявол, Джотто, стоял там и вещал. Практически приказывал, сопляк хренов, — Занзас бросал сильно, навесом, отрывистыми резкими движениями вторя словам. — Его Семья! Его Семья, которую должен буду спасти — я. Придумать, решить, посоветовать и перетрахать сложившиеся обстоятельства как-то там по-своему. Йемитсу не будет хлопать своими большими ушами, когда рычаги потихоньку поплывут у него из рук.
— Дрянь, — согласно кивнул Сквало, скривившись. У него монетки кончились первыми, и теперь он стоял, локтем опираясь о каменный парапет. — Но что тебе до того, что несет мальчишка?
— Никто не смеет ставить мне условия. И мне не нужны подачки.
— Но тебе нужна Вонгола.
— Мне нахрен не нужна милостыня.
— Это ревность, — Сквало расчётливо ухмыльнулся прямо в лицо недоуменно обернувшемуся боссу. — Ревнуешь Вонголу к этому шкету. Потому что Кольца признали его, а не тебя. Потому что он ради неё первым притащился к тебе…
— Замолчи, — бесцветным, как мешковина, голосом бросил Занзас.
— Хрен тебе, слушай, — Сквало перенёс вес на левую ногу: перелететь от удара через перила ему совсем не улыбалось. — Ты ведешь себя в точности так, как муж-рогоносец. Бесишься, будто от тебя женщина ушла, предпочла тебе…
— Захлопни пасть, я сказал!!!
От полетевших ему в лицо монет он уворачиваться не стал, только прикрылся, чтобы не пропустить атаку, которая, несомненно, должна была последовать. Но её не было.
Занзас отвернулся, на лице остывало усталое и безликое равнодушие пополам с глухой тоской.
— Не желаю иметь с этим ничего общего, — сказал он, глядя на выцветающее желтизной небо на востоке. — Нахрен не хочу в это ввязываться. Стоять рядом не хочу.
— Ты решил отказаться от шанса?
— Это не шанс. Это насмешка. Такая, вроде, морковка перед ослиной мордой, тащишься за ней, а достать не можешь. Это все растянется лет на десять, затронет структуру, потребует прорвы нервов, херовой тучи денег и сил.
— Я не припомню, чтоб ты сдавался, Занзас.
— Много ты помнишь. Одно дело — брать свое. Другое — подбирать объедки.
Занзас стоял, небрежно положив руки на перила, ладонями вверх, в каком-то непривычно открытом, почти бессильном жесте.
Сквало настороженно, почти воровато огляделся по сторонам.
Никто никогда этого не увидит.
В любом случае.
Он коротким подшагом придвинулся вплотную и дернул босса за ворот, разворачивая к себе и заставляя пригнуться – мягкий велюр под пальцами наощупь показался как чуть влажная звериная шкура.
— Ну что ты мнешься, — рявкнул Сквало прямо ему в лицо, прямо в отстраненные, обманчиво безразличные глаза, — ты же решил давно все, сразу. Что ж ты ломаешься теперь, босс, как целка перед сексом. Врай, — он встряхнул Занзаса за воротник, — вспомни, о чем ты мечтал восемь лет назад. Вспомни это и просто скажи, что я должен для тебя сделать.
Занзас молчал.
Занзас рассматривал Сквало так, как будто увидел нечто занятное. Что-то, чего давно не видел.
На лице у него расплывалось выражение, подозрительно напоминающее довольную ухмылку.
— А ты, башка акулья, как я погляжу, вздумал моими яйцами подрабатывать?
Уворачиваясь от прямого снизу, Сквало уже ухмылялся тоже.
Утреннее солнце полоснуло по глазам из-за спины Занзаса, подсветило алыми мазками перья в волосах.
— Какого хрена тогда ты все еще здесь торчишь? — орать босс умел просто прекрасно. Было в этом что-то сродни глотку энергетика, когда голова разом становилась ясной, а по спине бежала волна бодрящего холода. — Живо, мусор, шевелись. Как хочешь крутись, но чтобы через три часа Савада был у меня, по-тихому.
Вот это уже было кое-что. Время сдвинулось с мертвой точки.